Возвращение легендарного колокола

10 марта 1701 г. Царь всея Руси Петр I указал возвратить из Пушкарского приказа в Троицу колокол, отлитый, согласно имевшейся на нем надписи, при игумене Никоне, «и за тот колокол иной меди колокольной или какой не имать, и велеть им тот колокол в монастыре беречь». По приказу самодержца была произведена подробная опись имущества Троице-Сергиева монастыря.

15 августа 1420 г. при игуменстве преподобного Никона Радонежского к празднику Успения Пресвятой Богородицы был отлит древнейший Чудотворцев колокол, позже его стали называть Никоновским, который впоследствии своим благовестом знаменовал важнейшие события.

О времени создания Никоновского колокола сообщается в литой надписи такими словами: «ИС. ХС. нк. В славу Стыя и Живончальныя Троица сврши си колокол в лета блгочиваго великого князя Василия Дмитриевича и архиепискпа Фотия, митрополита Киевского всея Руси, во обитель прдобнаго отца нашего Сергия, при настоятельстве от[ца] ншего Никона игумена, в лето 6928 [1420], индикта 13, мца августа 15, на Успение Пречистыя Влаца нашея Богородица Мария». Итак, Чудотворцев колокол был отлит при великом князе Московском Василии Дмитриевиче, сыне Дмитрия Ивановича Донского, 15 августа 1420 г. в честь праздника Успения Божией Матери при игуменстве преподобного Никона.

Надпись сообщает о том, что к этому времени Троицкий монастырь сам организовал литейное производство, а оно было очень непростым. Собственное литье колоколов на Руси началось до этого всего за 80 лет. Видимо, этот «колокол чюдотворцов» был первым колоколом в Троицкой обители. До него, в игуменство преподобного Сергия, в монастыре благовестили только в била: колокола были тогда очень дорогой и редкой роскошью. «Блаженный яге повел в било ударити», – говорится в одном месте жития преподобного Сергия, составленного его учеником Епифанием. Однако била находились в употреблении в обители еще долго после того, когда не было уже недостатка в колоколах. Известно, что била применялись еще в 20-х гг. XX в. во время богослужений в Сергиевой Лавре, а также в лаврском Гефсиманском скиту.

Этот древний Никоновский колокол имеет необычный для тех времен силуэт, напоминающий цветок колокольчика, единственным его украшением является надпись. Именно ему было суждено 5 июля 1422 г. оповестить православную Русь о великом событии – обретении в Троицкой обители святых мощей преподобного Сергия. Благовестом этого колокола сопровождалось и торжество освящения Троицкого собора – первого каменного храма, возведенного в 1422-1425 гг.

Чудотворцев колокол был первым большим благовестником Лавры и висел на деревянной звоннице, обычной для Руси XIV-XVI вв. Скорее всего конструкция была незамысловатой – столбы и перекладина. Для того чтобы легче было согласовывать колокольный звон с ходом богослужения, звонница располагалась рядом с Троицким собором. Лишь в 1476 г. немногочисленные колокола монастыря были подняты на первую в истории Лавры колокольню, устроенную над церковью Сошествия Святого Духа на апостолов. Поднят на нее был и Чудотворцев колокол.

Одним из самых известных чудес с колоколами является чудо, случившееся в 1701 г. В тексте начала XVIII в. «Чудо с колоколами Троице-Сергиева монастыря» рассказывается о том, что в 1700 г. после неудачи русских под Нарвой Петр I издал указ собирать с монастырей колокольную медь для литья пушек, чтобы компенсировать потери затонувшей под Нарвой артиллерии. От каждого монастыря было потребно по одной четверти от общего веса всех колоколов. Повелено было лить орудия из тех колоколов, которые признаны будут лишними. Власти монастыря, конечно, противиться государю не могли и старались его приказ исполнить. Однако воспротивились сами колокола. Сначала исчез старинный колокол, приготовленный к отсылке в Москву. Другой же, когда его хотели разбить, ударам молота не поддался и гудел аж трое суток. Еще два колокола, «братевники именуемы», никак не снимались с крючьев, а потом сами пали, обломав стены. Тот же пропавший чудесным образом древний колокол был через время отыскан в довольно неожиданном месте: его нашли в пруду за монастырем, когда монахи кололи лед для монастырских погребов.

Когда же государю доложили о напасти с колоколами Троице-Сергиева монастыря, тот сразу прибыл в монастырь. Учитывая нрав Петра I, это было необычайным шагом с его стороны. Вообще между государем и Троице-Сергиевым монастырем были особые отношения. Судя по некоторым данным, Петру всегда приходилось считаться с обителью. Все эти сообщения восходят именно к тому дню, когда Петр, взбудораженный колокольными знамениями, приехал в Лавру на поклон преподобному Сергию.

Когда же колокола из Лавры прибыли в Москву, оказалось, что один из них был лит в 1427 г. Этот колокол нередко путали с колоколом 1420 г. Он значился среди других больших колоколов «пуд по сту и болше». На нем была надпись, свидетельствующая о том, что «он лит в лето 6935-е [1427] при благочестивейшем великом князе Василье Васильевиче и при архиепископе Фотии Киевском и всеа Русии во обители преподобного отца Сергия при настоятельстве отца игумена ж Никона». В это время при игумене Никоне в Троицком монастыре появляются ремесленники разных специальностей, среди которых были и мастера колокололитейного дела.

Сам Петр для переплавки брать его не стал, а повелел за тот колокол иной меди колокольной или какой не имать, и велеть им тот колокол в монастыре беречь. Интересна и судьба этого старого колокола, который, противясь переплавке, сокрылся в водах пруда. Назад в Троицкую Лавру он не поехал, его отвезли в Троицкое подворье в Московском Кремле, где через некоторое время он пострадает при пожаре. Тогда Петр I издает указ о переплавке его в новый для обители Сергия и Никона Радонежских. Вес его составил 161 пуд, а прозвище ему дали Баран. На нем была следующая надпись:«перелит сей колокол в пречестную обитель Сергию и Никону, Радонежским чудотворцам, и прибавлено меди 40 пуд, а лето от сотворения мира 7216, от рождества по плоти Бога Слова 1708 марта мес. 1 день. А весу в нем 161 пуд. Лил сей колокол мастер Иван Моторин». Этот колокол, отлитый знаменитым мастером, также просуществовал недолго. К 1746 г. он был уже разбит и в конце концов использован в литье троицкого «Царь-колокола» 1748 г., звон которого был слышен аж в Мытищах.

Никоновский же «Чудотворцев» колокол 1420 г. сохранился до наших дней и находится в западном пролете третьего яруса звона лаврской колокольни.

Источник: Житие и подвиги прп. Никона Радонежского / Ред.-сост. О. И. Полилова. М., 2015. – С. 209-215.